А под городом Р. уже ощущается запах войны. Как сказал бы герой Гайдара - и пахнет ветер не гречихой и медом, а дымом далеких пожаров. Чуть в стороне от места развертывания идут и идут части. Пешие, мото, бензовозы, кунги... Обратно автобусы с беженцами. Пустые лица после адреналинового шока, глаза красные от недосыпа. Такое ощущение, что до линии фронта километров семьдесят, а мы на рокадных коммуникациях стоим.

Гаврики мои, к их чести сказать, мух ловить не стали открытым хлебалом, споро обживаются. Основательно так, плотно. Как-будто мы сюда не на десять дней прибыли, а минимум на год. Странно, но мы ничего не потеряли на марше, и никого - тоже хорошо. Запретила собирать и жрать вишни и яблоки в окрестных садах - вода у нас привозная, моют не все, и может все пойти через жопу. Диарея это угроза боеспособности номер один.

Сегодня ночью нас, как водится, решили потрепать робингуды из дшб прикрытия. Неймется им, мать их разэдак. Дело было так - часа в три ночи две группы решили спереть часового, а утром подвесить его на видном месте с табличкой "Partizanen". Это реальный залет на любом учении. Сразу -20 баллов. Но отцу Варсонофию чета приспичило покурить. Он вылез из своего мобильного храма Божия с неизменным кемэлом и пристроился у бортика - тощенький, лысый, в темноте почти неотличимый в сидячем положении от пацана-первогодка. А ночь такая звездная, хоть ешь горстями, и после первой сигареты ему захотелось чаю. Или не чаю, сейчас уже все равно, победителей не судят. Пошел отче в сторону пищеблока, дабы освежиться. По пути он, видимо, вспоминал юность, потому как баском своим уверено будил прикорнувших было пацанов. Кого-то он разбудил затрещиной, помянув всуе имя его.

У самого пищеблока на плечо отца Варсонофия легла твердая уверенная ладонь и хриплый голос требовательно произнес: "Слышь, салага, сигареты давай." Просто не повезло сегодня ребятам из дшб, не их был день, не их ночь. В темноте спутали рядового бойца с закаленным ветераном куликовских битв, поиграть решили. Священник нырнул под ладонь, через бедро кинул борзого в стену пищевой палатки. Не особо разбираясь в потемках, он схватил первое, что нащупал (алюминиевый поднос, под списание пойдет) и стал крестить место падения резкими ударами. Характерный звон металла о металл подсказал Варсонофию, что противник вооружен. "Тревога! Застава в ружье!" - крикнул брат-капеллан, круша подносом впереди себя. Сзади кинулись еще двое. Молча подмяли брониками под себя и услышали тихое:"Бесовские отродия, чтож вы делаете, окаянные..."

Дшбшников взял патруль, когда они пытались выпутать своего окровавленного товарища из остатков палаточной стены, чтобы унести его домой. Сорвалось. Ну что, отец, с меня бутылка. Выбирай.